"Человек стоит столько, сколько стоят его слова"

Любил и чувствовал человека французский король Карл Великий. Он был прекрасным законодателем. При его правлении стали закладываться образы рыцарского служения человеку. В его КОДЕКСЕ, скорее законодательном сборнике, была одна замечательная запись, которая во все времена является образцом человеколюбия: «ЕСЛИ ВЫ ДОНОСИТЕ НА СВОЕГО СОСЕДА, ТО В ТЮРЬМУ САДИТЕСЬ ВЫ, А НЕ ОН. ДО ТЕХ ПОР, ПОКА НЕ ВЫЯСНИТЬСЯ, НАПИСАЛИ ВЫ ПРАВДУ ИЛИ НЕТ. ЕСЛИ ВЫ НАПИСАЛИ НЕПРАВДУ, ВАМ ОТРУБАЛИ ПРАВУЮ РУКУ, КОТОРОЙ ВЫ ПИСАЛИ НЕПРАВДУ».

– Скажите, учитель, что является дверью души? И есть ли это дверь? Как попадают в душу?

– Юноша, ты задал много вопросов. И ни на одном не остановился… Так вот, только внимание является дверью души. День и ночь, с оголённым нервом, встречает рассветы. Переживает, терзается в сомнениях. А нужно всё это Господу!? Подумай! И если сомневаешься, то душа не наполнена, всепрощающей любовью. Дверь раскрыта нараспашку. Заходи кому не лень.

Сократ справедливо заметил, что величайшее блаженство – это беседа умных людей. Но прислушайтесь, как сегодня мы разговариваем на улице, в помещении, по телефону… Не общаемся, а даём друг другу установки: где будем, где пересечёмся, что совместно сделаем. Выбрасываем потоки слов, не задумываемся, что в них, должна быть обогащающая мозг мысль. Подсознательно чувствуем, что собеседник этим ответит. Да зачем напрягаться, да перед кем, да с каким багажом? Вот и теряется первичное значение слово собеседник. Ибо беседовать, это вести диалог на равных. Иначе мозг не развить.

Уважаемый читатель, вслушайтесь в слова: участие, соучастие. Сколько в них теплоты, силы. Моя бабушка, когда успокаивала меня, приговаривала:

– Зачем трёшь ушибленное колено, внучек, лучше поделись своей болью со мною, – почему-то голосом она выделяла слово своей, – и её станет меньше. Действительно, становилось легче. Казалось, любовь рассасывала физическую боль. И приходило успокоение. – Сочувствие лечит, внучек.

С Василием Дмитриевичем Литвинко мы встретились случайно. Пообщавшись, поняли. Что ничего случайного в этом мире нет. Родились в деревни. Он – на Полесье, а я – на Витебщине. Чувствовали значимость деревни. Она не только кормит народ, но и воспитывает. В ней сохранилась какая-то удивительная чистота. Но в 90-х годах прошлого века у сознания народа стало внедряться мысль: быстрое материальное приобретение при минимальном вложении как физического, так и материального вложения. Ничего не могли, да и сегодня ничего не могут противопоставить коренные жители этой рекламе. А молодёжь уезжает в города. А с землёй так нельзя. Вот об этом мы говорили с Василием Дмитриевичем при нашей первой встрече.

Конец августа. Горьким соком земли наливаются ягоды рябины. Горечь земли. Заметили их птицы, облетели по несколько раз, но даже не присели на ветви, приберегли до конца зимы. Вот тогда им раздолье: вопьются клювом в одну, а на землю сыпанёт гроздь ягод, настоянных на морозе. Как бусинки разлетятся и капельками крови, заалеют на снегу.

Те, кто совестью торгуют,
Тем торгуют, чего нет,
И, о совести толкуя.
Натолкуют сто монет.

Веселей торгуйте, братцы,
Ведь нельзя проторговаться,
Тем торгуя, чего нет!

Ф. Искандер

Цягнік спыняецца ў горадзе Рэчыца. Я – на Радзіме. Радасна і трохі трывожна. Даўно не быў. Мо і забыліся людзі? Але на пяроне чуваць спеў:

Родны прытулак, матуліна хата,
Родны з дзяцінства парог.
Ты выпраўляла, ты сустракала.
Нізкі табе дарагая паклон…

Шотландского поэта Роберта Бёрнса для себя открыл случайно. Небольшой томик стихов, в замечательном переводе Сергея Маршака, приобрёл ещё в далёких 90-х годах. В то время – дефицит. Хотелось утолить духовный и информационный голод. В деревенской школе моя учительница Надежда Петровна Пискунова на одном из уроков упоминала это имя. Вот через несколько десятилетий и потянулась моя рука за ним в букинистическом магазине. Неторопливо перелистывал, старался вникнуть в каждое слово. Чувствовалось, что оно наполнено поэтической энергетикой. И вдруг, натолкнулся на стихотворение «Был честным фермер мой отец». Роберт Бёрнс посвятил его своему отцу Вильяму. С любовью и честно написано. И вспомнил я своего отца, Иллариона. Непрошенная слеза, набежала на глаза. Это у Бёрнса – фермер, а у меня – плотник. А всё остальное… А впрочем, попробуем разобраться. День и ночь работали на земле и « не имели достатка».

У настоящих книг долгий век. Они камертон, к которому прислушивается совесть читателей. Они, как солдаты, настроенные на борьбу с равнодушием, с подлостью, эгоизмом, одним словом, с оккупантами, которые вероломно ворвались в душу и калечат её. Оружие, заложенное в смысл книги – мысли, наполненные чистыми помыслами.

С этим, отчасти, можно согласиться. В книгах Хемингуэя, Достоевского, Льва Толстого, Даниила Гранина, Солженицына, В.Быкова, Адамовича,… – поле боя – душа человека. Но в романах А.Кристи, Дикинса, Купера, О.Генри, Короленко, Куприна, Короткевича…– социально – культурно – временные пласты жизни эпохи, в которой жили и творили замечательные мастера слово. Именно этим они интересны читателем.

Страница 11 из 17